Архантропы вселенной или Прикосновение к любви - Страница 57

Впрочем, понимая, что бравада в данном случае не поможет, он быстро сник, решив, что в дальнейшем следует себя вести по обстоятельствам.

Потом был переезд в Питер. Когда машина перевернулась, он даже не понял вначале, что получил шанс сбежать. Однако потребовалось всего несколько секунд для оценки ситуации и минута, чтобы выбраться из машины. Он не стал выяснять, что произошло с остальными пассажирами, а тут же двинул в сторону леса. Позади он увидел второго заключенного, которого перевозили вместе с ним. Как только тот приблизился, Михаил строго произнес:

— Спасаемся по одиночке. Так что ни имен, ни фамилий. Ты меня не знаешь, я тебя. Будь здоров, — и, не дожидаясь ответа, рванулся в глубь леса. Хотя до Питера было не так далеко, он решил добираться кружным путем до Москвы. Такая тактика дала результат, поэтому он без приключений добрался до места, а когда позвонил в домофон, то услышал знакомый Райкин голос:

— Кто там?

Тяжело вздохнул, и ответил:

— Открывай, свои.

Через пару минут, он уже стоял в квартире, а Раиса в своем пестром атласном халате с удивлением смотрела на него.

— Ну, чего смотришь? — угрюмо произнес он.

— Чтой-то я не пойму. Что это с тобой? Ты вроде ходку не делал, а видок такой, словно в бегах?

— Угадала. Ходки нет, а вот таможня застукала, вот и пришлось драпануть.

— Это что, надо понимать, валет упал налево, и кичман остался побоку?

— Вроде того. Ты меньше болтай, а иди, ополосни ванну, да харч готовь, жрать хочу сил нет.

— Нет проблем, нам не привыкать, она повернулась, и почувствовала шлепок по заднице.

* * *

Они сидели на кухне. Михаил уговорил бутылку коньяка, плотно поел, и пребывал в хорошем расположении духа. Думать о том, что машина и товар, а стало быть, большие деньги, пропали, не хотелось.

Сейчас он размышлял о том, чтобы как следует выспаться, а уже завтра думать, что делать дальше.

— Так что, Раечка, уплыл товар и черт с ним. Новый добудем, верно, я говорю?

— Мишенька, о чем речь. Все лучше, чем на нарах кости парить.

Михаил рассмеялся. Прищурил глаз и посмотрел на Раису. Он знал её давно. Она была хорошей бабой, и если бы не то, что она готова была расстегнуть свой халатик перед любым из его приятелей, возможно, он бы на ней женился. Она была своя, к тому же хорошо готовила, была хваткая, покладистая. Но, как говорится, слаба на передок, и это больше всего не нравилось Михаилу. Ему нужна была такая, чтобы только одного его любила и если надо, ждала. А Раиса, может быть, и будет ждать, только пустовать её постель вряд ли будет. Еще бы, с таким-то роскошным телом и ждать?

Взгляд Михаила переместился на глубокий вырез Райкиного халата, и он вспомнил, как она сладко умеет ублажать мужиков.

— Раиса, что-то в сон потянуло, может, пойдем, приляжем?

— Тебе как, колыбельную спеть, или ты сначала свою потенцию проверишь?

— Чего?

— Это я так, в шутку, а то ведь стресс и все прочее. Соседка вон жалуется, что ейного мужика на неё и домкратом не поднять, — оба рассмеялись.

— С чего это? Пьет что ли с утра до ночи?

— Вкалывает где-то на заводе.

— А она бабки на шмотки переводит.

— Не без этого. А что еще остается делать, только в этом и прок от него, что деньги в дом приносит.

— Ох, и суки же вы все.

— Ой-ой. А вы прямо агнцы божие.

— Какие есть.

— И мы такие.

— Ладно, чего трепаться, иди, постельку согрей, а я сейчас приду.

* * *

Утром, когда Михаил проснулся, и заглянул на кухню, Раиса жарила яичницу. По телевизору шли новости.

— Чего там, в мире-то творится?

— А хрен его знает.

— Во даешь, а зачем тогда новости включила?

— А вдруг передадут, что деньги поменяли и еще какой кризис разразился, тогда сразу надобно бежать.

— Ага, менять бабло. А тебя прямо так и ждут с ним. Забыла, какие очереди были, когда банки в девяносто восьмом лопнули?

— Мишенька, ты об этом лучше не вспоминай. У меня сразу изжога начинается. Как вспомню, сколько денег пропало, жуть, просто.

— А, говорил я, нехера по банкам рассовывать бабки. И ведь в валюте все было, не в деревянных.

— Ладно. Что было, то сплыло.

— И то верно, — Михаил почесал волосатую грудь, и сел за стол, — плесни-ка кипяточку.

— А я тебе лучше кофейку сварю.

— Обойдусь, я вот растворимого сыпану пару ложек.

— Как знаешь, — она поставила перед ним тарелку с яичницей, налила в кружку кипятка, и села рядом.

— И что теперь делать будешь?

— В смысле?

— Товар-то того, уплыл, тачка тоже, а тебя наверняка в розыск объявили?

— Слушай, дай пожрать нормально. Я на голодный желудок хреново соображаю.

— Все молчу, молчу.

Михаил откусил бутерброд, и в этот момент зазвонил телефон.

— Слышь, Рай. Если это Боря или Толян, меня нету, и понятия не знаешь где я.

— А если…

— Нету меня, помер и все. Сам решу, когда объявиться и с кем разговаривать.

— Нет проблем.

Раиса подняла трубку. Звонила подруга, и Михаил перевел дух, но аппетит уже пропал. Он допил кофе и пошел в комнату.

Пока Раиса болтала по телефону, он обдумывал что делать. В конце концов, он решил, что объявляться пока не стоит, но один звоночек не помешает, так, на всякий случай, для успокоения души. И поэтому когда Раиса кончила трепаться по телефону, он взял трубку и набрал номер.

— Алло, — раздался на другом конце чуть слащавый голос Веллера.

— Леонид Иосифович?

— Мишенька, это вы? Не узнал, знать богатым будете.